ТОЛЕРАНТНОСТЬ, или терпимость, стремление и способность к
установлению и поддержанию общности с людьми, которые отличаются в
некотором отношении от превалирующего типа или не придерживаются
общепринятых мнений. Толерантность – трудное и редкое достижение по той
простой причине, что фундаментом сообщества является родовое сознание.
Мы объединяемся в одной общности с теми, кто разделяет наши убеждения,
или с теми, кто разговаривает на том же языке или имеет ту же культуру,
что и мы, или с теми, кто принадлежит к той же этнической группе. В
сущности, общность языка и чувство этнической близости на всем
протяжении человеческой истории выступают в качестве оснований
сообщества. В то же время мы склонны враждебно или со страхом относиться
к "другим" – тем, кто от нас отличается. Различие может иметь место на
любом уровне биологической, культурной или политической реальности.
Все современные нации в культурном, религиозном и
политическом отношении более плюралистичны, чем традиционные сообщества,
которые сохраняли свое единство за счет фундаментальных традиций в
культуре или религии. Культурный и религиозный плюрализм, развившийся в
западном мире, особенно среди англосаксов, вызвал к жизни толерантность,
необходимую для установления общности в условиях плюрализма.
Толерантность была, с одной стороны, необходимым побочным продуктом
этого плюрализма, а с другой – условием его дальнейшего развития.
Решающей главой в истории толерантности явился кромвелевский
период английской истории 17 в. В то время среди различных пуританских
сект, входивших в армию Кромвеля, только индепенденты и левеллеры были
заинтересованы в свободе и терпимости. Согласно их взглядам, ни одно
убеждение не может быть настолько непогрешимым, чтобы ему в жертву можно
было принести другие убеждения, существующие в сообществе. Джон
Солтмарш, один из видных защитников толерантности в эпоху Кромвеля,
говорил: "Твои доводы будут столь же темны для меня, как мои доводы для
тебя, пока Господь не откроет нам глаза".
В целом толерантность была установлена как в Англии, так и в
Америке не столько в качестве идеального принципа, сколько по
необходимости – когда было разрушено монолитное единство общества.
Оказалось, что в обществе будет больше мира, если не пытаться навязывать
ему сверху религиозного единства.
Примечательно, что проблема толерантности впервые возникла в
западной цивилизации именно на религиозном уровне, а религиозная
толерантность положила начало всем другим свободам, которые были
достигнуты в свободном обществе. Иногда полагают, что нет ничего
труднее, чем быть терпимым в отношении людей, придерживающихся иных
религиозных убеждений. Это суждение зиждется на допущении, что религия в
основе своей фанатична, и это отчасти верно в том смысле, что религия
означает всецелую самоотдачу личности. В идеале вера должна порождать
милосердие, а не фанатизм, поскольку она приводит к сопоставлению
фрагментарных и ограниченных ценностей с абсолютным и божественным.
Однако на деле религиозный человек может легко впасть в соблазн
освящения своих ограниченных ценностей светом того абсолюта, которому он
предан, и при этом еще призвать в союзники Бога. Так что религия иногда
может содействовать углублению и ужесточению фанатизма, каким бы он ни
был – культурным, государственным или этническим.
Эпоха Просвещения 18 в., которую часто наделяют духом
толерантности, породила очень опасный якобинский фанатизм
рационалистического типа. Единственным видным представителем
толерантности в ту эпоху был Вольтер. Ему приписывают изречение: "Я не
согласен с тем, что вы говорите, но пожертвую своей жизнью, защищая ваше
право высказывать собственное мнение", – афоризм, в котором выражена
классическая теория толерантности. Взгляды Вольтера сложились, когда он
наблюдал за событиями в Англии, где в 17 в. в условиях религиозного
плюрализма и религиозной толерантности был достигнут гражданский мир и
установилась общая атмосфера милосердия.
Фактически любое убеждение – религиозное, политическое или
культурное – может привести к нетерпимости, если не остается никакого
сомнения в непогрешимости идей, в которые мы верим, и в ложности тех
взглядов, которые нами оспариваются. Политическая свобода предполагает,
что мы в достаточной степени доверяем нашим политическим оппонентам,
чтобы позволить им организоваться, провести выборную кампанию и
сформировать новое правительство. Экономическая свобода предполагает
терпимость к конкурирующим экономическим интересам. Конкуренция
способствует образованию более гармоничного сообщества и стимулирует
инициативу индивидов и социальных групп.
Терпимость в отношении людей, принадлежащих к другой
национальности, предполагает, что мы сознаем существование скрывающихся
под различиями сходств и тождеств; например, сознаем принадлежность
отдельных групп к человечеству в целом. Толерантность в отношении людей,
которые отличаются от нас своими убеждениями и привычками, требует
понимания того, что истина не может быть простой, что она многолика, и
что существуют другие взгляды, способные пролить свет на ту или иную ее
сторону. Способность постигать разнообразные аспекты истины или
осознавать ограниченность истин, в которые мы сегодня верим, появляется
благодаря рациональному и терпеливому анализу трудностей, с которыми
сталкивается любое познание, а также духу религиозного смирения,
готовому признать условный и исторический характер самой "абсолютной" из
всех истин.
Хотя толерантность, или способность установить и сохранить
общность с людьми, отличающимися от нас в каком-либо отношении, должна
считаться добродетелью, столь же редкой, сколь высока ее ценность
(поскольку человек от природы склонен к общности на основе родового
сознания), она все же имеет два недостатка. Один из них – склонность к
безразличному отношению к ценностям, питающим убеждения. "Толерантность –
это добродетель людей, которые ни во что не верят", – говорил по этому
поводу Г.К.Честертон.
Другой недостаток – необходимость установления минимальных
моральных стандартов, серьезное нарушение которых не допускается
сообществом; и необходимость защиты сообщества от заговоров и измены –
особенно от измены, во главе которой стоят фанатичные и тоталитарные
политические движения, стремящиеся к уничтожению свободы и
справедливости. Но даже в этой сфере, где в качестве нормы выступает
нетерпимость к нетерпимости, необходимо сохранять осторожность, чтобы
простое отклонение от традиции не принималось за измену фундаментальным
ценностям свободы и толерантности. Например, в большинстве современных
свободных обществ постоянно ведутся споры о том, в какой степени
предпринимательство должно регулироваться государством, чтобы не
допустить экономических кризисов и гарантировать минимальный уровень
благосостояния и безопасности людей. Споры эти не имеют и не должны
иметь окончательного решения, поскольку желательно сохранение как
ценности свободы, так и ценности безопасности, пусть в некоторых
отношениях эти вещи несовместимы.
|